Она или не слышала, или отвечала невпопад, словно, постоянно думала о чём - то своём. Она не могла представить себя ребенком. Здесь не было ровно ничего, за что можно было бы зацепиться глазу: пространство, окружающее Олвина, могло быть и десять футов, и десяти миль в поперечнике,-- вот и все, что могло сказать зрение. Высокий темнокожий ловелас любил разнообразие и каждая его следующая любовница была не похожа на предыдущую.